(приблизительно 496 — 406 гг. к н. э.)

Большой трагический поэт Софокл родился во второй год 71-й Олимпиады в небольшом селе Колонн, в полчаса ходьбы от Афин. На всю жизнь сохранил Софокл при-вязанность к родным местам. Уже старым он из любов’ю вспоминал о храмах и домах Колонна, о воды реки Кефис, что вечно бегут, о виноградниках и горбах, из вершины которых открывался велико-лепний вид на афинский Акрополь и далекое синее море из вид-неющимся на горизонте берегом Арголиди. Став известным поэтом, Софокл увековечил свою родину в п’єсі “Едіп в Колоне”, где он назвал “світлий Колонн с его сладкозвучными солов’ями” украше-нием афинской земли.

Софокл был сыном состоятельного человека — владельца оружейной мастерской и получил прекрасное по тому времени об-разование. Он увлекался всеми видами искусств — гимнастикой, музыкой, хоровым пением. Отец нанял сыну в учителе лучшего музыканта и певца, которого смог найти. Ученик оказался достойным своего учителя. До 16 лет Софокл стал замечательным музи-кантом и замечательно пел. Когда греки праздновали победу над персами при Саламине, Софоклу предложили руководить хором ребят. В коротком плаще, с лирой в руках вел Софокл тан-цующих вокруг кучи захваченной в Саламинской битве вра-жеского оружия.

Все его долгая жизнь — он прожил 90 лет — была пов’язана с афинской демократией эпохи это расцвету.

В жизни афинских граждан большую роль играл что возник в VI в. до н.э. театр, который называли “школою для дорослих”. Раньше лучшие поэты вращали свои песни, которые выполнялись под аккомпанемент лиры, к небольшому кругу знатных сотрапезников.

Теперь, составляя для театра, поэты обращались сразу ко всем гражданам полиса.

На склонах горба полукругом сооружались ряды, на которых могли разместиться тысячи людей. Внизу устраивалась площадка (орхестра), на которую выходил хор, который исполнял хвалебные песни в честь богов и героев. Слова песен были слышны даже на самых отдаленных рядах. Уже самим грекам было не совсем ясно, как эти хвалебные песни превратились в театральные представления. Их происхождение, по-видимому, было пов’язано с почитанием кре-стьянского бога, покровителя виноградарства Диониса, спутниками которого считались козлоногие сатиры. Осенью и весной во время сбора винограда и открытия бочек молодого вина в Афинах и других городах было принято представлять “пристрасті Диониса”, когда хор переодетых сатирами крестьян прославлял своего бога и в песнях рассказывал о его приключениях. Эти песни назывались дифирамбами. Сначала пели только одетые в козлиные шкуры участники хора, но потом их предводитель (корифей) и актер, который изображал бога Диониса, стали вести разговор с хором и друг с другом (диалог). Так возникла трагедия (буквальный перевод- “пісня козлив”), само название которой говорит о ее происхож-дении.

До времени жизнь Софокла содержание трагедий стало более разнообразно. У них уже рассказывалось не только о страдании и конечном торжестве Диониса. Действующими лицами трагедий становятся также другие боги, герои, и даже смертные. Однако как и раньше женские роли исполнялись мужчинами и хор оставался исключительно мужским. Участники его уже не изображали коз-лоногих спутников Диониса — сатиров, но в зависимости от со-тримання п’єси — то почтенных стариков, то юных или старых женщин, то есть тех, устами которых автор выражал свое отношение к событиям, которые происходят на орхестре. Песни хора осуждали или восхваляли поступки героев трагедии.

Актеры (их были обычны два или три) надевали на лицо глиняные маски. Эти маски, грубо раскрашенные, изображали человеческие ощущения — жестокость, радость, горе, боль и были видно издалека. Для выражения каждого ощущения была особенная маска, так что актеру в течение представления приходилось не-сколько раз менять маску. В отверстие рта маски были вправлены что-то будто рупора, который усиливал голос актера. Чтобы актеры, которые особенно играли богов, не казались зрителям никудышно малень-кими, они прикрепляли к ногам небольшие скамьи, что-то будто обувь на высокой подошве — котурни.

Хотя содержание трагедий все дальше отходило от мифов и религии, а их авторов все более занимали вопросы общественной и духовной жизни их сограждан, однако дни театральных представлений приурочивались к праздникам и на них господствовали торжество и атмосфера священнодействия.

Театральные представления происходили несколько раз в году и продолжались несколько дней с утра до темноты. Зрители на-чинали собираться на рассвете и на протяжении дня успевали посмотреть три-четире п’єси. Поэты вступали в соревнование, и победители получали три награды. Их присуждали несколько наиболее ува-жаемих граждан. Они же объявляли, какую из п’єс в этот день они считают наилучшей. Такой порядок позволял отмечать наградами действительно выдающиеся произведения, какими зри-юли увлекаются уже больше двух тысяч лет.

Время жизни Софокла падает на период расцвета годы правления Перикла. Софокл был другом Перикла и членом его знаменитого кружка, куда входили поэты, художники, философы. Как все греки, Софокл принимал участие в политической жизни своего государства. Однажды афиняне выбрали его вместе с Периклом стратегом, и он принимал участие в походе против острова Самоса.

Однако прославился Софокл не как политический деятель, а как замечательный драматург. Каждая его новая п’єса становилась событием для афинян.

В 468 г. до н.э. на празднике больших Дионисий, 27-летний Софокл поставил свою первую трагедию о легендарном герое что научил афинян земледелию (”Тріптолем”). Его ожидали соревноваться с самим Эсхилом. Это было соревнование старого искусства — искусства торжественного стихотворения — и нового, стремящегося захватить зрителя любопытством действия. Мысль публика разделилась: одни были за Эсхила, другие — за Софокла. Бурные споры угрожали перейти в рукопашное столкновение. Руководитель празднования, который должен был назвать судей для присуждения награды, был в затруднении, как выбрать таких людей, авторитет которых будет неопровержим.

В этот день после успешного похода к Афинам вернулся флот возглавляемый всеми десятью стратегами. Стратеги пришли в театр, чтобы после представления принести благодарственную жертву 6oгу Дионису. Им и было поручено вынести решение о награде. По клявшись, что будут беспристрастны, стратеги посоветовались и присудили первую награду Софоклу. Это был блестящий успех молодого драматурга.

Согласно легенде Эсхил был этим такой огорченный, что покинул родину и выехал на остров Сицилию. Рассказ этот, скорее всего более поздняя выдумка: Эсхилу не была свойственная мелкая напыщенность, а Софокл всегда подчеркивал свою любовь и почет к “батька трагедии”.

После первой п’єси Софокл в течение своей долгой жизни написал еще больше 100 трагедий и 18 раз получал высшие награды К сожалению, из его п’єс до нашего времени дотошное только 8, но и этого достаточно, чтобы понять и оценить гениальность драматурга.

П’єси Софокла были следующим шагом в развитии греческого театра. Эсхил писал трилогии. Каждая п’єса трилогии отображал только один какой-либо эпизод мифа: лишь познакомившись со всеми тремя трагедиями, зритель получал представление о мифе в целом. В Софокла же каждая п’єса являла собой самостоятельно целое, со своей завязкой, развитием действия и розв’язкою. Если героями Эсхила были обычно боги или люди, наделенные титаническими силами, то герое Софокла были обычными людьми характеры которых он идеализировал. При этом он всегда выдел какую-либо одну основную черту характера — храбрость, мудрость, гордость и тому подобное В изображении душевных переживаний драматург достиг большого искусства. В трагедиях Софокла героев влекут к гибели не страсти и недостатки характера, а неодолимая судьба, судьба, предопределенная человеку еще к его рождению. Идея неотвратимой судьбы не случайно играет такую большую роль в трагедиях Софокла. Хотя время, его жизнь и пришлось на период расцвета Афин, непрерывные войны и глубокие внутренние противоречия поневоле наводили наиболее дальновидных афинян на мысль о неминуемом конце их благополучия. Идея неотврати-мости судьбы найяснише чувствуется в партиях хора, который все время присутствует на орхестре и своем пении сопровождает развитие действия. Хор в Софокла стоит выше страстей, которые владеют героями, и выражает высшую мудрость, общую волю сограждан, которой отдельным человек должен подчиняться.

К истории мировой литературы Софокл вошел как творец трагического образа мудрого царя Эдипа, который принадлежал к роду, над которым за грехи предков тяготело проклятие богов. Трагедия “Цар Едип” была представлена на третий год Пелопоннесской войны, когда в Афинах свирепствовала эпидемия чумы.

Миф о царе Эдипе знал каждый афинянин. Эдип был найденышем; его родителям предусмотрели, что их сын станет убийцей родного отца и женится на матери, и они решили избегнуть страшного будущего, замыслив убить ребенка. Только благодаря случайности он спасся от гибели. Его усыновил бездетный корин-фский царь Полиб. Юный Эдип ничего не знал о тяготеющей над ним страшной судьбе. Только когда Эдип стал уже сильным и красивым парнем. Дельфийский оракул предусмотрел ему, что он уб’є отца и станет мужчиной матери. Эдип немедленно покинул Полиба и его жену, которых он считал своими родителями, и решил никогда не возвращаться в Коринф, во избежание страшной судьбы. Простым путешественником подошел Эдип к столице Беотии — городу Фивам. У самого города, на перекрестке трех дорог, на него немного не наехала колесница, которая сопровождается тремя всадниками. Они осыпали нерасторопного ребята обидами и ударами. В драке, что зав’язалася, Эдипу удалось убить сидячего в колеснице старика и трех из четырех его спутников.

У Фив Эдипа ожидала новая опасность. Сфинкс — чудовище с львиным туловищем, птичьими крыльями и председателем жен-щини, — останавливал всех проходят и загадывал им загадку:

“Хто утром ходит на четырех ногах, днем на двух, а вечером — на трех ногах?” Никто не мог разгадать эту загадку, и чудовище пожирало путников.

Мудрый Эдип разгадал загадку сфинкса. “Це человек, -сказал он.- Первый год жизнь он ползает, в зрелом возрасте ходит на двух ногах, а постарев, нуждается в палици”. Убедившись, что его загадка разгадана, чудовище ринулось в бездна, а жители Фив получили возможность выходить за городские стены. Благодарные фиванци выбрали Эдипа своим царем и дали ему в жены Иокасту — вдову предыдущего царя Лаия, задолго перед тем убитого неизвестными разбойниками.

Прошло 15 лет. Фивы процветали под властью Эдипа, и жители воспевали мудрого правителя. Внезапно на страну обрушился гнев богов. В Фивах вспыхнула эпидемия чумы. Описанием страш-них бед, вызванных болезнью, и начиналась трагедия Со-фокла. Трудно было придумать то, что более волнует зрителей начало. В этом году в Афинах свирепствовала эта страшная болезнь. Слушая стихотворения Софокла, каждый гражданин думал о собственном горе и, следя за судьбой мудрого и справедливого Эдипа, срав-нивал ее с судьбой Перикла, недавно еще первого гражданина Афин. Мудрый Перикл, так же как Эдип, много лет счастливо правил в родном городе. Как опытный кормчий, твердой рукой вел он афинское государство, минув все опасности. Но началась война со Спартой. Военные действия шли первый год так, как допускал Перикл. Однако на второй год войны случилось то, чего ни Перикл, ни кто-нибудь другой не мог предусматривать: в городе началась эпидемия чумы. Эта неожиданная беда взорвала положение Перикла. Он был отстранен от руководства государь-ством и должен был заплатить большой штраф. Несчастье пре-следовали Перикла: оба его сына, сестра, близкие друзья умерли от чумы.

Хотя афиняне вскоре поняли, что несправедливо возлагать на Перикла ответственность за беды, которые обрушились на них, и опять доверили ему управление Афинами, воля и силы Перикла были сломлены, и он вскоре умер.

Беды Эдипа напоминали афинянам грустную судьбу их недавнего руководителя; казалось, что Софокл ведет речь не о далеком легендарном прошлом, а о сегодняшнем дне. Жители Фив в трагедии Софокла, подобно афинянам, хотели узнать причину беды, которая свалилась на них. Они обратились к Дельфийскому оракула, который приказал найти и выгнать доныне не наказанную вбивцю первого мужчины Иокасти, — царя Лаия. Эдип энергично при-нимается за розыски. Он приказывает привести слугу, что сопровож-дала покойного царя в его последней поездке. Именно этот слуга принес когда-то весть о гибели его господина, якобы убитого многочисленной стаей разбойников. Еще до того, как слуга, который жил далеко в горах, пришел в Фивы, Эдип призвал прори-цателя Тиресия, о котором говорили, что он хотя и слепой, но видит больше другого зрячего. Тиресий долго отказывался помочь Эдипу в розыске убийцы. В конце концов, рассердившись на настойчивость царя, Тиресий неожиданно объявил убийцей Лаия самого Эдипа. Эдип розгнивався. Обвинение Тиресия показалось ему глупостью. Иокаста, жена царя, посоветовала ему не обращает внимания на бессмысленные слова Тиресия. Желая успокоить Эдипа, она рассказала о другом пророчестве, которое не оправдалось, сделанное ее первому мужчине. Дельфийские жрецы предрекли ему гибель от руки собственного сына. Когда у них родился мальчик, продолжала Иокаста, жестокий отец приказал бросить ребенка на съедение диким зверям. Но Лаия убил вовсе не сын, а стая разбойников на перекрестке трех дорог, и Иокаста доныне оплакивает своего напрасно загубленного ребенка.

Рассказ жены не успокоил Эдипа. В его пам’яті встала полатям-забитая картина столкновения, которую ему пришлось выдержать по пути в Фивы на перекрестке трех дорог. Эдип расспрашивает жену, как высматривал Лаий, и в ее описании с ужасом обнаруживает всхожесть ее покойного мужчины с тем высоким человеком, который сидел в колеснице. Впервые у Эдипа з’являється подозрение, что, разыскивая убийцу Лаия, она ищет самого себя. Одно только ус-покаивает Эдипа: ведь единственный спутник Лаия, который спасся, утверждал, что царь и его спутники убиты многочисленной стаей разбойников, Эдип же дрался один против п’яти. Теперь с еще большим нетерпением ожидает Эдип единственного свидетеля, который может подтвердить или опровергнуть его подозрения.

Со страхом ожидают Эдип и Иокаста решения своей судьбы. Это — апогей трагедии, момент наивысшего напряжения, какой Софокл искусно продолжил преднамеренным замедлением действия. Вме-сто ожидаемого слуги Лаия к дворцу Эдипа подходит вестник, прибывший из Коринфа. Он сообщает, что умер царь, Коринфа, Полиб и жители просят Эдипа вернуться и править ими.

Хотя Эдип и был огорчен смертью своего любимого отца, в его душе проснулась надежда. Прогноз Дельфийского оракула не выполнился, не он, Эдип, убил Полиба. Наверно, и Лаий лег не от его руки. Эдип решил отклонить предложение коринфян пол их царем. Ведь оставалась вторая часть прогноза: нехватка Эдипа с родной матир’ю. Эдип поделился своими опасениями со стариком, что принес ему весть о смерти Полиба.

Услышав слова Эдипа, старик засмеялся; в настоящий момент он освободит Эдипа от страха, преследующего его всю жизнь, дав ему большое сча-стье — право вернуться на родину. И старик сообщает ошеломлен-ному Эдипа, что Полиб вовсе не был его отцом, а жена Полиба — матир’ю. Много лет тому назад старик служил пастухом у царя, Коринфа, Полиба. В лесу он встретил незнакомца, который передал ему младенца. Пастух отдал ребенка своему царю, тот усыновил его и назвал Эдипом.

Старик удивлен тем, что его слова не обрадовали Эдипа. Почему так испугалась Иокаста, жена Эдипа? Для нее теперь все ясно: она хорошо пам’ятає, как жестокий Лаий, когда ему предусмотрели, что он умрет от руки рожденного ею сына, передал его пастуху и приказал бросить его в горах, в лесной чаще. Она умоляет мужчину прекратить последующие расспросы. “Досить того, что я стра-даю”, — убеждает она Эдипа. Но царь неумолим, он должен довести расследование до конца и лишить Фивы от чумы. В этом его долг правителя.

Наступает трагическая розв’язка. Приходит вызванный Эдипом свидетель смерти Лаия. Он перепуган будущим допросом: чтобы оправдать свой позорный побег, он тогда прибегнул к обману, придумав рассказ о нападении разбойников. Увидев вестника, Коринфа, слуга испугался еще больше. Он понял, что ему угрожает еще одно наказание: именно он нарушил когда-то приказ Лаия, который велел ему бросить на съедение диким зверям своего новорожденного младенца. Он пожалел ребенка и отдал его пастуху из соседней страны. Слуга был уверен, что никогда больше не увидит ни этого пастуха, ни младенца. И вот теперь в прибывшем из Коринфа вестнике он узнает человека, который взял из его рук сына Лаия. Отпираться напрасно. Вестник тоже узнал его. Но Эдип не собирается карать слугу, ему стало ясно, что он сын Лаия и Иокасти. Может ли он, убийца отца, женатая на родной матери, осуждать кого-нибудь? Есть ли в мире более тяжелые преступления? Все прогнозы Дельфийского оракула выполнились. Иокаста не в силах вынести позор, на какой нее обрекла судьба, она убивает себя. Эдип, сорвав застежку из одежды Иокасти, виколюе себе глаза. Он считает, что не имеет прав уйти из жизни, а должен нести расплату за поневоле совершенные преступления. Эдип об-рекает себя на слепоту, чтобы не смотреть на причиненное им людям горе. Он гордо идет навстречу своему страшному будущему, не прося пощады, уверенный, что еще будет полезен людям и будет искупать осуществленное им зло.

В конце трагедии хор фиванских стариков поет:

Вот пример для вас — Эдип:
Он загадок разрешитель и могучий царь;
Тот, на чью судьбу, бывало, каждый с завистью смотрел
Он сбросят в море бед, в бездну страшную упал!
Значит, смертным нужен пам’ятати о последнем нашем дне!
И назвать счастливым можно, очевидно, лишь того
Кто достиг предела жизни, злого горя, не познав.

Эту же тему всесилия судьбы Софокл разрабатывает и в других трагедиях. В “Антигоні” рассказывается о судьбе старшей дочери Эдипа — фиванской царевны Антигони. Сыновья Эдипа Этеокл и Полиник смертельно враждовали друг с другом. Этеокл захватил власть в Фивах. Тогда Полиник со своими друзьями почав войну против родного города. В поединке под стенами Фив оба брать погибли. Новый царь Креонт приказал лишить Полиника погре-бения, поскольку он воевал против своей родины. Однако сестра Полиника, доблестная Антигону, несмотря на царское запрещение, воз-дала брату похоронные почести. За то, которое ослушалось Креонт осудил ее до смерти. Слепой вещун Тиресий з’явився к Креонту и поведал ему, что боги розгнивалися на него за его ужасную жестокость. Тогда Креонт приказывает освободить Антигону, но уже поздно — Антигону наложила на себя руки. Узнав о ее гибели, сын Креонта — жених Антигони — на глазах отца наложил на себя руки, ринувшись на меч. Это несчастье не могла перенести его иметь — жена Креонта она тоже кончила жизнь самоубийством.

Антигону сознательно выбрала путь, который привел ее к гибели. Софокл одобряет ее решение, потому что она подчиняется неписаному этическому закону. Антигону хранит верность семейным зв’язкам и не отрекается от брата, хотя тот и совершил преступление -греки верили, что душа человека, лишенного захоронения, обречена на вечные муки. Поэтому они считали, что Антигону сделала героический поступок. Она победила страх смерти и доказала свою верность этическим принципам, которые, с точки зрения греков, выше и более важное жестоких распоряжений правителей, В “Антигоні” Софокл утверждает этическое величие человека. Хор поет:

В мире много сил больших
Но сильнее человека
Нет в природе ничего!

Софокл написал еще много прекрасных трагедий. Сюжеты для них он черпал из сказов о Троянской войне, мифов о подвигах Геракла и странствиях аргонавтов.

Трагедии Софокла поражали четкостью построения и ясностью мысли, которую он хотел вселить своим согражданам. Захватывает то искусство, с которым поэт рисует обиды своих героев: как мужчины, так и женщины, в его п’єсах глубоко человечные. Афиняне очень любили произведения Софокла, любили также его самого и его сим’ю. В афинском театре при жизни Софокла ставили трагедии его родственников — двух синел, племянника и даже внука, Бывало, что народ присуждал награду не большому трагику, а его молодым соперникам, но не это тревожило Софокла.

Как много людей, для которых основными являются духовные ценности, Софокл не интересовался жизненными благами. Он мало тратил на себя и так же скупо содержал своих сыновей. Афиняне стали смеяться над его скаредностью. Позже возникла даже легенда, что сыновья Софокла обратились в суд, требуя устранения древнего отца от управления семейным имуществом. Странности отца они объясняли старческим слабоумием. Софокл будто бы сказал судьям: “Якщо я Софокл, то я не слабоумен, если же я слаб умом, то значит, что я — не Софокл”. Потом вместо защи-тительной языка Софокл прочитал судьям только что законченную свою последнюю п’єсу “Едіп в Колоне”. Выслушав ее, судьи еще раз удивились таланту и глубокому уму Софокла и не только не осудили его, но объявили осуждение его сыновьям. Сыновья ус-тидились, и последние годы жизни Софокла уже не были омрачены семейными раздорами.

Софокл умер в конце Пелопоннесской войны в возрасте около 90 лет и был похоронен в семейном склепе на дороге из Афин в родной Колонн. Всего несколько лет не дожил Софокл до поражения Афин в Пелопоннесской войне. Погибло все то, что он так любил. Но его трагедии пережили века и доныне доставляют наслаждение людям.