Изложено по поэме Овидия “Метаморфози”

Светлый, радостный бог Аполлон знает и печаль, и его постигло горе. Он познал горе вскоре после победы над Пифоном. Когда Аполлон, гордый своей победой, стоял над убитим его стрелами чудовищем, он увидел около себя юного бога любви Эрота, который натягивает свой золотой лук. Смеясь, сказал ему Аполлон:

— На что тебе, ребенок, такое грозное оружие? Предоставляй лучше мне посылать поразительные золоте стрелы, которыми я в настоящий момент убил Пифона. Тоби или равняться славой со мной, стреловержцем? Уже или не хочешь ты достичь большей славы, чем я?

Обиженный Эрот гордо ответил Аполлону:

— Встретили твои, Феб-Аполлон, не знают промах, всех разят они, но моя стрела поразит тебя.

Эрот взметнул своими золотыми крыльями и мгновением всплесков на высокий Парнас. Там вынул он из колчана две встретили: одну — что ранит сердце и что вызывает любовь, ею пронизал он сердце Аполлона, другую — что убивает любовь, ее пустил он в сердце нимфы Дафни, дочери речного бога Пенея.

Встретил как-то прекрасную Дафну Аполлон и полюбил ее. Но как только Дафна увидела золотокудрого Аполлона, как со скоростью ветра пустилась бежать, ведь встретила Эрота, который убивает любовь, пронизала ее сердце. Поспешил ей вслед сребролукий бог.

— Стой, прекрасная нимфа, — вопил Аполлон, — зачем бежишь ты от меня, словно овечка, которая преследуется волком, Словно сударка, которая спасается от орла, мчишь ты! Ведь я же не враг твой! Смотри, ты ранила ноги об острые булавки терновника. О, подожди, остановись! Ведь я Аполлон, сын громовержца Зевса, а не простой смертный пастух

Но все быстрее бежала прекрасная Дафна. Как на крыльях, мчится за ней Аполлон. Все ближе он. Вот в настоящий момент догонит! Дафна чувствует его дыхание. Силы оставляют ее. Взмолилась Дафна к отцу своему Пеней:

— Отец Пеней, помоги мне! Расступись быстрее, земля, и поглоти меня! О, отнимите у меня этот образ, он причиняет мне одно страдание!

Как только сказала она это, как немедленно занемели ее члены. Кора покрыла ее нежное тело, волосы обратились в листья, а руки, поднятые к небу, превратились в ветви. Долго грустный стоял Аполлон перед лавром и, наконец, сказал:

— Пусть же венок лишь из твоей зелени украшает мою голову, пусть отныне украшаешь ты своими листьями и мою кифару, и мой колчан. Пусть никогда не в’яне, о лавр, твоя зелень Стой же вечно зеленым!

А лавр тихо зашелестел в ответ Аполлону своими густыми ветвями и, как бы в знак согласия, склонил свою зеленую вершину.