(319 — 275 гг. до н.э.)

На северном западе Греции лежала когда-то небольшая гористая страна Эпір. Там правили цари, которые вели свое происхождение от легендарного греческого героя Ахилла. Рассказывали, что когда-то страну завоевал сын ахилла Неоптолем (в детстве его называли Пирром). С тех пор в ней правят его потомки.

В 319 г. до н.э. в сим’ї епирского царя родился сын, ему дали традиционное им’я — Пирр.

Времена были бурными. Недавно в Вавилоне неожиданно умер Александр Македонский. Его полководцы и наследники (диадохи) вступили в свирепую борьбу за власть в огромной, созданной Александром империи, которая включала Македонию, греческие земли, Египет, Серею, всю Малую Азию, часть Средней Азии, часть Индии… Никто из сподвижников умершего завоевателя не хотел уступить. Кровавая борьба шла несколько десятилетий, пока им-перия окончательно не распалась на отдельные царства.

События эти не сразу отозвались в отдаленном Эпіре, и первые два года жизни Пирра прошли спокойно. Потом его отец вмешался в дела соседней Македонии. Там разгорелась борьба между матир’ю Александра Македонского Олимпиадой и Кассандром, сыном одного из диадохов. Царь Эпіра поддержал Олимпиаду, но она испытала поражение. Кассандр взял верх не только в Македонии. Он утвердился также в Эпіре, где вспыхнуло восстание. Отец Пирра был свален, много его сторонников погибли. Новый правитель, чтобы избавиться законного наследника трона, приказал убить двухгодичного Пирра. Убийцы разыскивали мальчика, но верные слуги успели спрятаться, понеся с собой ребенка.

Небольшая группа двигалась на запад, стремясь быстрее перейти границу Эпіра и очутиться в безопасности. Погоня догоняла беглецов. Казалось, гибель неминуема. Тогда трое самых сильных и быстроногих мужчин, взяв мальчика, бегом двинулись вперед. Другие остановились, чтобы как-то задержать погоню. Им это удалось. Преследователи, убедившись, что наследника царства здесь нет, повернули назад.

Но опасность не минула. Беглецы еще находились в пределах Эпіра, и всякое могло случиться.

У самого предела царства путь им перегородила река. Обычно неширокая и неглубокая, она от длинных обильных дождей превратилась в грозный поток, который ревет. Заходило солнце. Темнота, которая надвигается, еще больше затрудняла переправу через незнакомую реку.

На противоположном берегу беглецы отметили людей и стали им громко кричать. Чтобы привлечь внимание, они высоко поднимали на руки младенца Пирра. Шум, грохот воды, сильный ветер, заглушали крики. Тогда один из беглецов отодрал от молодого дуба, который рос на березе, кусок коры и нацарапал на нем записку. Он рассказал в ней об их тяжелом положении и о царевиче, которого во что бы то ни стало нужно спасти. Потом кору прикрепили к дротику, и самый ловкий и более сильный из епиротов метнул его на другой берег. Там прочитали записку и поняли, что времени терять нельзя. Люди быстро построили плот и в одиночку пере-правили беглецов. Первым перевезли Пирра.

Беглецы направились к царю иллирийского племени тавмантов Главкию. Сначала Главкий колебался. Он побаивался, что, поселив сына сваленного царя, он нарушит вражду тех, кто захватил власть в Эпіре. Но когда маленький Пирр — он еще не мог ходить — подполз к царю и обхватил руками его ноги, словно моля о защите, Главкий перестал сомневаться. Он взял младенца на руки и передал его жене, приказав воспитывать вместе со своими детьми, как собственного сына.

Через несколько лет Пирр превратился в стройного мальчика, решительного и смелого. Больше всего он любил играть в войну. Эта страсть сохранилась и потом, когда он вырос, только война перестала быть игрушечной.

Пирру еще нс выполнилось 13 лет (в 307 г. к н. э.), когда обстановка в Эпіре изменилась. Главкий решил воспользоваться этим и попробовать вернуть трон своему приемному сыну. Во главе сильного войска он вторгся к Эпір, свалил узурпатора и посадил Пирра на царство.

Прошли четыре года. Все было спокойно в Эпіре. Но юный царь обременялся такой жизнью. Он мечтал о славе, о военных подвигах. Во всем стремился быть похожим на Александра Македонского. Ему было уже 17 лет, почти столько же, сколько Александру Македонскому, когда тот успел прославиться в битвах.

Вскоре жизнь Пирра изменилась. Непрерывные раздоры наследников Александра — охватывали все новые земли, создавали везде беспокойную обстановку. Не остался в стороне и Эпір. Там начались волнения, потом поднялось восстание, и Пирр был свален из престола. Состоялось это, когда Пирр находился в Иллирии, где собирался жениться на одной из дочерей Главкия.

Пирр не мог вернуться на родину. Он опять стал изгнанником, но вскоре нашел применение своей энергии и силам. Непрерывные войны не утихали. Воины были нужны везде. Пирр выбрал войско Деметрия, которое прозвало Полиоркетом. Это был сын Антигона Одноглазого — старого полководца Александра Македонского. К тому же Деметрий Полиоркет был женат на сестре Пирра Деидамии

Несколько лет дрался Пирр на стороне Деметрия. В постоянных битвах он показал не только храбрость, но и полководческие способности. В это время борьба диадохов достигла наивысшего напряжения и приближалась к завершению. Полководцы Александра Македонского об’єдналися против Антигона Одноглазого, Демет-рия и их сторонников. Летом в 301 г. до н.э. наступила розв’язка. Около города Ипса во Фригии (Малая Азия) состоялась наибольшая битва. В нем принимали участие десятки тысяч пехотинцев, всадников, и небывалое число — свыше 500 — боевых слонов. Битва началась атаками колесниц, потом столкнулась конница и наконец вступили в бой слоны и пехота. После длинного столкновения воины Антигона не выдержали и начали отходить. Вскоре отход превратился в побег, который не смог остановить даже такой опытный военачальник, как Антигон. Сам 80-летний полководец продолжал свирепо драться, пока не свалился на землю, пронизанный дротиками. Юный Пирр тоже принимал участие в этой битве и даже повернул в побег тех, кто дрался против него.

Битва при Ипсе завершила спор диадохов, которая привела к распаду большой империи Александра Македонского. На ее развалинах возникло несколько держал. Египет, Сирия, Перге, Греко-македонске царство стали самостоятельными.

После поражения при Ипсе Пирр не оставил Деметрия.От его имени он управлял пелопоннесскими городами. А когда диадохи заключили дежурный мир, Пирр был вынужден отправиться как заложник к Египту к его правителю Птолемею в знак того, что договор будет придерживаться. Несколько лет прожил Пирр в городе Александрии, столицы Египта. Он показал себя ловким дипломатом и не только завоевал симпатии и почет Птолемея, но и по-роднился с ним: женился на его дочери. Родственные отношения обеспечили ему поддержку могучего царя Египта после того, как он решил вернуться к Эпір. Там правил родственник Александра Македонского — Неоптолем.

Пирр получил от Птолемея деньги, войско и двинулся к Эпір. В 296 г. до н.э. он отвоевал свое царство, однако еще не чувствовал себя достаточно крепко, несмотря на свои победы на полях битв. Пирр побаивался, что Неоптолем может обратиться за помощью к соседним государям, а потому считал лучшим договориться с соперником о совместимом правлении. Такое положение было неустойчивым и длилось менее двух лет. Прикрываясь видимостью дружбы, каждый из них — и Пирр, и Неоптолем — стремился к единодержавию. Каждый только ожидал удобного случая, чтобы ус-транить соперника. Говорили, что Неоптолем и его сторонники собирались отравить Пирра. Узнав об этом, Пирр не подал вид, но поспешил предпринять первый шаг. На праздновании, во время спокойной беседы за пиршественним столом, Пирр неожиданно ви-хватил меч и убил Неоптолема.

Возможно, что слух о предсказуемом отравлении был выдумкой, нужной Пирру как повод, чтобы оправдать свои действия.

Пирр надолго становится единственным царем Эпіра. Его царь-ствование не было спокойным. Честолюбивому Пирру Эпір был тесен, он стремился к захвату других земель, прежде всего соседней Македонии. Воспользовавшись междоусобием, которое вспыхнуло там, Пирр вмешался в дела этой страны. Под предлогом помощи одному из претендентов на македонский трон войска Пирра вторглись в Македонию и завладели несколькими городами. Другие государи, побаиваясь усиления влияния Пирра, тоже втянулись в македонские раздоры. Среди них был и прежний союзник Пирра Деметрий Полиоркет, который стал теперь опасным соперником. После непродолжительной войны Деметрию удалось завладеть значительной частью Македонии, и некоторое время в стране были два правителя. Отношения Пирра и Деметрия все более усложнялись. Деметрий хорошо знал своего прежнего сподвижника, его алчность, его стрем-ление к захватам, и жаждал избавиться опасного соседа. Особенно обострились отношения между ними после того, как смерть жены Деметрия (сестры Пирра) оборвала их родственные зв’язки.

Расхождения вскоре переросли в вооруженную борьбу. В этой войне развернулся полководческий дар Пирра. Он разбил войска, посланные против него Деметрием в 287 г. к н. э., и когда армия Деметрия перешла на сторону Пирра, он стал царем почти всей Македонии. Значение Пирра выросло. Как выбран войском царь Македонии, он стал вровень с другими диадохами, хотя и был младший годами. Распространилась по свету слава Пирра как полководца. Захватывала и его личная храбрость. Военный талант Пирра признавали уже давно. Еще Антигон Одноглазый, когда его спросили, кого он считает лучшим полководцем, сказал: “Пірра, если он доживет до старости”.

Все чаще за Пирра — к его удовлетворению — сравнивали с Александром Македонским.

Пирр умел привлекать к себе людей. После одной битвы воины дали ему . прозвище “Орел”. “Це благодаря вашей доблести я сделался орлом, — ответил Пирр, — ваше оружие — вот крыла, ко-торие поднесли меня!” Пирр завоевал симпатии своих воинов, хотя и терял их тысячами во время войн.

Пирр был благосклонен к друзьям, он мог, когда этого хотел, не гневаться, а спокойно принимать умные решения. Как-то Пирру донесли, что один из его приближенных ругает и поносил его и что в наказание этого человека нужно выгнать из страны. “Ні, — ответил Пирр, — пусть лучше остается на месте и ругает меня перед немногими, чем, странствуя, позорит меня перед всем свитлом”.

Однако во всем, что касалось его власти или военных дел, Пирр был непреклонен и беспощаден.

В Македонии Пирр все же не смог утвердиться. Несколько лет шла свирепая борьба. И Пирр, и его соперники стремительно стремились к власти, их жадность, ровно как и их взаимное коварство, жестокость не знали пределов. Для достижения своей цели они ничего не жалели, никого не щадили. Раздоры не прекращались, столкновения возникали снова и снова. В этой длительной борьбе в конце концов Пирр испытал поражение от своих многочисленных противников и вынужден был отдалиться с Македонии до своего родного Эпір.

Пирр мог мирно править своим наследственным царством, но его обременяла спокойная жизнь, и он, как писал историк Плутарх “нудьгував, когда сам не чинил никому зло и ему никто не доставлял клопоту”. Он как и раньше жаждал новых подвигов, новой славы. И здесь ему представился случай насытить свое чес-толюбие.

К Эпір прибыли послы от южноитальянского города Тарента, Они обратились к Пирру с просьбой помочь в борьбе против римлян.

В это время Рим, подчинив Среднюю Италию, стал угрожать югу полуострова, где находились богатые греческие города-колонии. Больше всех побаивался за свою независимость наибольший из этих городов — Тарент. В этом городе возникло тревожное положение. Враждебная толпа тарентинцев напала на римские корабли, за-шедшие в гавань. Несколько судов было потоплено. Послы Рима, какие прибыли, чтобы з’ясувати обстоятельства инцидента, ничего не добились и поддались обидам. Рим получил повод для войны.

В 281 г. до н.э. римское войско двинулось на юг и подошло к пределам владений Тарента. Первая же битва показала военное преимущество римлян — тарентинци испытали поражение. Правительству Тарента ничего другого не оставалось, как искать себе союзника. Было решено обратиться к прославленному епирскому царю. Послы Тарента обещали Пирру дать многочисленные войска — не только свои, но и своих союзников. “Нам нужный, — говорили послы, — только опытный полководец, а лучше и славнее Пирра мы никого не знаемо”.

Пирр охотно принял предложение тарентинцев. В его голове уже роились грандиозные планы: он создаст большую западную империю, подобную той, которую в свое время Александр Македонский создал на Востоке.

Не все разделяли взгляды Пирра. Не все были согласны с его решением.

Жил при дворе епирского царя грек из Фессалии, ученик знаменитого оратора Демосфена, на им’я Киней. Современники говорили, что в ораторском искусстве он не уступал своему учителю. Кроме того, Киней был хитрым и ловким человеком и успешно выполнял разные дипломатические поручения. Пирр высоко ценил его. Своими языками Киней покорил мне не меньше городов, чем я силой меча”, — сказал как-то Пирр.

Узнав, что Пирр согласился помочь Таренту, Киней спросил у царя: “Римляни — народ храбрый и воинственный. Если боги пошлют нам победу, то как мы ею воспользуемся?” На это Пирр Ответил: “Якщо мы победим римлян, то вся Италия окажется в нашей властно. После некоторого молчания Киней спросил опять:

“Ну, а когда Италия окажется в нашей власти, что мы будем делать после этого?” “По соседству с ней, — ответил Пирр, — находится Сицилия, богатый и плодородный остров. Там не прекра-щаются народные волнения и всяческие беспорядки, и его нетрудно завоювати”. “Чудово, — сказал Киней, — но подчинение Сицилии или будет последним нашим завоеванием?” “Ні! — воскликнул Пирр.- Это будет только началом. Ведь из Сицилии нетрудно достичь Африки и овладеть Карфагеном”. “А располагая такими возможностями, — продолжал Киней, — мы потом легко подчиним Македонию и вместе с тем и Грецию. Но что мне не ясно: когда мы выполним все эти планы, что мы будем делать дальше?” “Тоді, — засмеялся Пирр, — мы будем жить в мире и покои, будем проводить время в пирах, веселости и дружественных бесидах”. “У таком разе, — сказал Киней, — к чему эти войны, опасности, кровопролитие, когда ты уже теперь располагаешь всеми условиями, чтобы жить в мире и покои и проводить время в пирах и дружественных беседах?”

Конечно, подобные беседы не могли охладить воинственный запал царя.

Прежде всего Пирр послал в Тарент самого Кинея с тремя тысячами воинов, чтобы тот договорился с правителями города и подготовил все для приема его войск. Потом, окунувши на суда больше 20 . тысяч пехотинцев, 3 тысячи всадников и 20 боевых слонов, Пирр отплыл в Италию. Это было в начале 280 г. до н.э.

Плавание оказалось тяжелым. На море разыгрался жестокий шторм. Он разбрасывал корабли Пирра, и многие из них затонули. Корабль самого царя отнесло далеко в сторону, и, сильно потрепанный, он едва добрался до тарентской бухты. Постепенно подошли и другие суда. Кроме своих сил, епирский царь рассчитывал на обещанную помощь тарентинцев и их союзников, а также на поддержку со стороны враждебных Рима итальянских племен. Однако вскоре Пирр понял, что тарентинци сами не склонны драться, а надеются только на него. Тогда Пирр употребил жестоким мероприятиям: он приказал закрыть гимнасии, все развлекательные заведения и призвал в армию всех способных носить оружие. Это вызывало недовольство в тарентинцев, но им пришлось подчиняться, поскольку римляне шли на город.

Пирр послал к римлянам гонцов с предложением договориться о мирном решении конфликта. Но командующий римским войском консул Публий Валерий Левин ответил гордым отказом.

Весной в 280 г. до н.э. начались военные действия. Наемная армия Пирра была хорошо организованная и вооруженная. Римлянам впервые надлежало столкнуться с таким сильным противником. Но и Пирру еще не приходилось воевать с пехотой, подобной римской.

Главные силы римлян, которые состоят из четырех легионов, двинулись навстречу Пирру. Переправившись через реку Сирис, римляне вышли к городу Гераклее, лежащему к западу от Тарента, и зав’язали столкновение с передовыми отрядами противника. Вскоре в бой вступили главные силы Пирра. Около стен Гсраклеи началась большая битва. Оно было очень ожесточенным. Семь раз римские легионы сталкивались с фалангой Пирра, но результат борьбы не определился. Тогда Пирр бросил в бой своих слонов. Огромные, невиданные до тех пор в Италии животного испугали римских всадников и повернули их в побег. Вслед за тем удалось расстроить и ряды римской пехоты. Под натиском слонов и повторных атак пехоты римляне вздрогнули и побежали. Преследуя тех, которые бегут, воины Пирра завладели римским лагерем. 7 тысяч убитых и раненных римлян остались лежать на поле битвы. 2 тысячи были захвачены в плен. Потери Пирра тоже очутились большие. Сам царь был ранен в битве.

После победы при Гераклее на сторону врагов Рима перешли много местных племен и почти все южные греческие города. Остатки римской армии отступили на север. Путь для продвижения в глубь страны был открыт. Не встречая серьезного сопротивления, Пирр двинулся на Рим. По преданию, он очень близко подошел к городу.

Однако римляне не легли духом. Они проявили исключительную энергию. Войска одного консула двигались из юга, другой консул со своей армией шел из севера навстречу Пирру. Рим готовился к обороне. Пирр не отважился дать битву и отошел. Он очистил занятую им в Средней Италии территорию и отвел войска на зиму в Тарент. Военные действия утихли до будущего года.

В это время с римлянами велись переговоры. В Тарент прибывшая делегация из Рима, чтобы договориться об обмене пленными. Пирр отправил в Рим своим послом Кинея, поручив ему склонить римлян к миру, Киней, прибыв в Рим, встретился с влиятельными политическими деятелями. От имени царя он привез их женам и детям богатые дары. Выступая в сенате, Киней выдвинул условия мира: римляне должны пойти из Средней Италии и признать господство Пирра над югом полуострова.

Кинея слушали внимательно. Под воздействием его языков и подарков, а еще больше под впечатлением грустного для римлян опыта двухгодичной войны многие сенаторы склонялись принять предложения Пирра. Многие колебались, нс зная, на какую сторону встать. Все решило выступление сенатора Аппия Клавдия. Его, дряхлого, слепого старого, внесли в зал заседаний. Он обратился к сенату из полум’яною языком.

“Римляни! — сказал он.- Доныне я роптал на судьбу, которая лишила меня зрение, теперь, слепой, жалею, что я не глух, потому что тогда я бы не слышал позорные советы и решения, которые теряют славу Рима!”

Аппий Клавдий призвал продолжать борьбу, и римский сенат отбросил мирные предложения Пирра.

Весной в 279 г. к и. э. Пирр начал новое наступление на север. Там римляне сосредоточили 70-тысячное войско. Вблизи города Ayскула состоялась вторая за эту войну крупная битва. Обе стороны до этого времени успели провести некоторые изменения н своих армиях. Пирр ввел, учтя опыт римских легионов, разделения войска, на отдельные отряды. Римляне приспособили свои колесницы для борьбы со слонами.

Настойчивая битва при Аускуле длилась два дня. Первый день принес римлянам успех. Но на второй день Пирру удалось оттеснить римское войско на равнину, где он мог развернуть пехоту и пустить в дело конницу и слонов. Римляне были разбиты. Но победа добралась Пирру дорогой ценой, его армия испытала большие потери. На поле битвы легло больше 5 тысяч отборных воинов Пирра — почти четвертой части его войска. Среди убитих было много его полководцев, друзей, старых сподвижников. Говорят, что когда после битвы Пирра стали поздравлять с успехом, он воскликнул:

“Ще одна такая победа, и я останусь без войска!” С тех пор “пірровою перемогою” стали называть такую победу, которая в действительности близкая к поражению.

В Италии Пирру трудно было заполнить свои потери. Кроме того, — в Таренте и других греческих городах рослое недовольство поборами Пирра и его вмешательством в их внутренние дела.

В это время к епирскому царю прибыли послы из города Сиракузи, что на острове Сицилия. Они обратились за помощью, поскольку карфагенский флот осадил Сиракузи. Предложение показалось Пирру привлекательной. Здесь, в Италии, его положение усложнялось; несмотря на победы, Рим был еще далеко не сломленный. Должна была состояться длительная и настойчивая война. А в Сицилии открывалась возможность быстро завладеть богатым и плодородным островом. Пирр решил отправиться в Сицилию и вести войну против Карфагена — могучей республики, расположенной на севере Африки (на территории нынешнего Туниса).

Вскоре Пирр покинул Италию, оставив там в некоторых городах свои гарнизоны. Высадившись в Сицилии, Пирр двинулся к Сиракузам. Стремительным ударом он заставил карфагенян снять осаду и отвести свои корабли. После этого успеха войско епирского полководца легко захватывало город за городом, и вскоре он стал фактическим хозяином острова. Таким образом Пирру удалось об’єднати под своей властью два царства — Эпір и Сицилию. Однако продолжалось это недолго. Отразились трудности управления такими отдаленными один от другого территориями. Кроме того, не довольные поборами и притеснениями пришлых завоевателей, сицилийские греческие города перестали поддерживать царя. Без их поддержки Пирру было нелегко воздержаться. Плохие вести приходили также из Италии. Там римляне продолжали войну и за-хватили несколько городов. Кроме того, они вступили в союз с Карфагеном, который с тревогой следил за успехами Пирра в Сицилии. Этим богатым островом карфагеняне сами хотели за-владеть. Поэтому они охотно предложили Риму помощь против общего врага.

В 276 г. до н.э. Пирр покинул Сицилию. Переправа через пролив оказалась тяжелой и опасной. Карфагенские корабли нанесли потерю флота Пирра.

Но Рим не хотел начинать военных действий. Неожиданная вспышка чумы ослабила римское войско, и было нужно время, чтобы возместить потери. В следующем году (в 275 г. к н. э.) Пирр опять двинулся на Рим. Около города Беневента, в центре Италии, состоялась решающая битва. Воины Пирра вступили в бой уставшими после тяжелого ночного перехода. Кроме того, некоторые союзники покинули Пирра и к нему давно уже не прибывало новых пополнений.

Атака Пирра была отбита. Результат битвы, что зав’язалася, опять решили слоны, однако в этот раз не в интересах Пирра. Что осыпаются градом огненных стрел, которые пускаются римлянами из-за стен лагеря, слоны в испуге и бешенстве ринулись назад, топча своих же воинов и вращая их в побег. Пирр испытал страшное поражение. В сопровождении только нескольких всадников он бежал в Тарент.

Пирр решил как можно скорее вернуться на родину. Хотя он оставил в Таренте около 8 тысяч пехотинцев и 500 всадников, но итальянский поход был проигран. Позже Пирр отзывал из Тарента и этих войск. Так свалились надежды Пирра на завоевание Италии и Сицилии. Шесть лет потратил он на эти войны, и хотя был побежден, но и в поражении сохранил мужество. Как и раньше его везде считали опытнейшим и более отважным из современных ему царей.

Вернувшись на родину, Пирр начал борьбу со своим основным противником. Им был сын Деметрия Полиоркета Антигон Гонат, который господствовал почти во всей Македонии и в ряде греческих городов, в частности в Коринфе и Аргосе. Успех опять сопровождал Пирру. После нескольких битв ему удалось вытеснить Антигону Гоната из Македонии. Победа, правда, была омрачена безобразиями наемников Пирра, которые разграбили и опоганивали могилы ма-кедонских царей. Это вызывало недовольство населения.

Стремясь утвердить свое влияние в Греции, Пирр впутался в борьбу со Спартой. Без объявления войны он вторгся на ее территорию. Однако Пирр недооценил твердость и мужество своих новых противников. Он пренебрегал полученным им от спартанцев гордым посланиям.

“Якщо ты бог, — писали спартанцы, — то с нами ничего не случится, потому что мы ничем против тебя не ошиблись, если же ты человек, то найдется кто-нибудь и посильнее тебя!”

Пирр осадил Спарту. Жители отчаянно боролись за свою независимость, отбивая все попытки врагов прорваться в город. В ожесточенных столкновениях погибли много воинов Пирра и он сам много раз подвергался смертельной опасности.

На помощь спартанцам подходил отряд, посланный Антигоном Гонатом. Тогда Пирр, не закончив кровавый спор со Спартой, принял фатальное решение — идти на Аргос. Вечно жаждущий новых приключений, он решил вмешаться в раздоры, которые тогда шли в Аргосе между разными группами населения.

Пирр быстро шел к Аргосу. Он не замедлил марш и тогда, когда на его ар’єргард напали спартанцы и в столкновении убили его сына.

В глубокой темноте войско Пирра подошло к стенам Аргоса. Крадучись, стремясь не шуметь, воины входили в ворота, которые. заранее открыли сторонники Пирра. Неожиданно движение замедлилось. В низкие ворота не могли пройти боевые слоны. Пришлось снимать из их спин башни, в которых размещались стрелки, потом, уже за воротами, опять ставить башни на спины гигантов. Эта задержка и шум привлекли внимание аргосцев, и они поспешили занять укрепленные места, удобные для отражения нападения. Одновременно аргосци отправили гонца в Антигон с просьбой быстрее прислать подкрепление.

Зав’язалася ночная битва. Ограниченные узкими улицами и многочисленными каналами, которые прорезают город, пехотинцы и конные воины с трудом продвигались вперед. Все перемешалось. Роз’єднані группы людей в тесноте и мороке дрались каждая за себя, не получая приказов командующего.

Когда рассвело, Пирр увидел весь этот беспорядок и лег духом. Он решил, пока не поздно, начать отступление. Однако в этой обстановке не все поняли приказ полководца и не до всех он дошел. Часть воинов продолжала бой. Пирр успешно отображал натиск врагов, но потом его оттеснили на узкую улицу. Там скопились много людей, которые, прижатые друг к другу, с трудом могли драться. Кроме того, посреди улицы, тоскливо трубя, лежал раненный слон и мешал продвижению.

Пирр верхом на кону успешно оборонялся и держал врагов на расстоянии. Вдруг один из аргосцев, простой и незнатный воин, который жил на этой же улице, метнул копье. Оно пронизало панцирь Пирра и легко его ранило. Пирр направился на аргосца. Иметь этого воина, старая женщина, из крыши увидела, как Пирр ринулся на ее сына. Испугавшись за его жизнь, желая ему помочь, старуха оторвала от крыши тяжелую черепицу, подняла ее двумя руками и с силой бросила в Пирра. Черепица попала в незащищенную нижнюю часть шеи и перебила позвонки. Пирр упал. К нему подскочили несколько аргосцев, и один из них отрубил Пирру председателя.

Так закончилась жизнь Пирра, полное изменчивости, взлетов и падений. Пирр строил грандиозные планы, для осуществления которых не жалел ни средства, ни людей, но часто ему не хватало предусмотрительности, чтобы довести их до конца. Современники считали его выдающимся полководцем. Несколько десятилетий после Ганнибал утверждал, что опытом и талантом Пирр как полководец превосходил всех.